Калинин Максим Валерьевич.

Книги:

• «Тёмный воздух: Стихотворения и переводы» (2008),
• «Сонеты о Русских святых» (2016),
• «Медленная луна» (2016),
• «Написание о храмах Ярославской земли» (2018).

Мне всегда было мало русской поэзии. В детстве читала и знаю наизусть сонеты Шекспира, японские трёхстишия. Ценила поэтов-переводчиков – Самуила Маршака и Веру Маркову с её «марковками».

В журнале «Иностранная литература» прочитала Мервина Пика в переводе Максима Калинина. Была поражена совершенным и в то же время насыщенным, причудливым слогом. Любой смысл, оттенок и настроение М. Пика он властно превращал в зримые образы и картины. В его переводах витает дух импровизации и мастерства, свободы и точности.

Самое удивительное было впереди. Я продолжала искать и читать его переводы Уильяма Блейка, Роберта Говорда, Дилана Томаса…

А Максим Калинин за это время, мне показалось, в одно мгновение, превратился в большого русского поэта. Сейчас две его ипостаси: поэта и переводчика, равноценны и равновелики. «И до сих пор в груди клубится боль, где ночевала строчка золотая».

Его поэтические книги возвращают нам то, что нельзя терять: «Написание о храмах Ярославской земли», «Сонеты о русских святых». В них высота мира вышнего и глубина мира внутреннего, а ещё безупречная поэтическая форма.

И главное, эти стихи хочется цитировать, читать, обдумывать, запоминать! «Делает глубже воды берега крутизна. Сброшена с небосвода солнечная казна».

Уильям Блейк  

Помните перевод С.Маршака «Тигр, о тигра, светло горящий…»? А вот, как перевёл Максим Калинин:

Тигр, о тигр, ночной кошмар,
Затаенный в чаще жар!
Кто дерзнул тебе придать
Ужасающую стать?
Кто раздул в полночный час
Уголья бездумных глаз?
Кто, спокойствие храня,
Вынимал их из огня?
Кто распутал вен клубок,
Направляя крови ток?
Кто взлелеял сердца стук
В колыбели грубых рук?
Кто сжимал, презревши страх,
Гневный мозг в стальных клещах?
Кто из горна вынимал
Плоти яростный металл?

А когда блеснул рассвет,
Улыбнулся или нет
Он творенью своему,
Прежде чем уйти во тьму?
Кто он, пастырь тайных сил?
Неужели агнец был
Порожденьем тех же чар?
Тигр, о тигр, ночной кошмар?! (1996)

Мервин Пик

Всё в этой жизни – чудо из чудес! 

Всё в этой жизни – чудо из чудес!
Об этом в голос кровь моя поёт.
Каких бы сыном не был ты небес.

Пускай вершит свой труд любимец нот!
Пускай творят художник и поэт!
Летает жук быстрей, чем самолёт!

На небесах, в тени больших планет
Горят плеяды вымысла, вовек
Во тьме не осечётся яркий свет!

А мы вовеки не опустим век,
Любуясь им, уверенные в том,
Что чудо из чудес живёт во всём.

Роберт Говард

Поэт-силач, смахнув кровавый пот,
Единственно в агонии поёт,
Вытягивает невод, ослеплён,
Из тьмы, где кольца вьёт Безумье, он,
И в ячеях, запутавшись, кишат
Чудовища, каких не знает Ад.

Дилан Томас

«Когда октябрьский ветер…»

Октябрьский ветер на ходу
Отвесил мне леща,
А рощу в солнечном чаду
Схватил за край плаща.

В аллеях – красный полумрак
Об утренней поре,
И девушка сгорает, как
Колдунья на костре.

Посохший травяной народ
Кричит: «Штыком коли!»
И дым отечества плывёт
Во все края земли.

Толмачит ветер, нарочит,
На лиственный язык.
И пепел девушки стучит
Мне в сердце каждый миг.

Максим Калинин

***

Мгновенно всё меняется вокруг
В июльский зной, прозрачный и текучий,
Как только день копеечною тучей
Закроет солнца драгоценный круг.
И безмятежность выскользнет из рук,
Едва услышишь ветра шип гадючий
И грома сокрушительный матюг.

Из «Сонетов о русских святых»
Преподобный Максим Грек после 1470—1556 (память 21 января / 3 февраля)

«Благослови отеческою дланью —
Идти на богомолье я готов.
Недужил долго, ныне — жив-здоров.
И вот, хочу предаться покаянью».
«Не время, царь, потворствовать желанью.
Собрал бы ты под царственный свой кров
Несчастных матерей, сирот и вдов
Всех тех, кто убиен был под Казанью».

Но молча вышел царь, бояре — с ним.
И Курбского остановил Максим:
«Коль кровь презрит, пролитую за веру,
Димитрий новорожденный умрёт!»
Упрямству сильных не положишь меру.
И сбывшихся пророчеств вырос счёт.

* * *

Холодным воздухом провинций
Дышал неторопливый стих.
Он тихо veni, vidi, vici
Тоску, сорвавшись с губ моих.

Мы — по неведомым дорожкам,
Всё о любви да о любви.
А песню иволги по крошкам
Порастаскали воробьи.

Но брали мы уроки пенья,
В стараниях не преуспев.
Священнодействуют виденья,
И сердце бьётся нараспев.

Храм Александра Невского в Рыбинске

Не видать вокруг не зги,

Страшно поневоле,

Но Господь комок фольги

Бросил в чистом поле.

И сверкает серебром

В летний день и зимний

На пространстве мировом

Храм душеприимный.

Тишина стоит ничья.

Звёзд сердцебиенье.

Да Фоминского ручья

Тихое струенье.

Мысли спрячутся в тени

О пустом и ложном,

Лишь колени преклони

В храме придорожном.

Здесь не стало, говорят,

Нечисти в помине -

Невозможно спрятать град,

Вставший на вершине.

Снова день идёт на слом,

На крутом венце - кровь.

Выгнулась земля горбом,

Возвышая церковь.